Считается, что коррупция в СССР зародилась при Брежневе, а расцвела при Незалежности. При Сталине, по общему мнению, ее не могло быть. Диктатор «сам не брал и другим не давал», за коррупцию сажал и стрелял. Вот и не было ее. Все государственные люди добросовестно трудились на благо страны, а кто не хотел, того уничтожали.

Многочисленные воспоминания очевидцев опровергают это мнение, но мало кого убеждают. Миф живуч.

- «Раз сам не брал и стрелял – значит, не могло быть коррупции».

- Коррупция – от мягкотелости власти и воров в руководстве.

Еще одним опровержением мифов являются исследования российских историков, получивших доступ к архивам. Недавно трагически погибший зав.кафедрой истории в академии МВД в С-Петербурге проф. Говоров изучал архивы МВД Ленинграда за период до 1953г. Проф.Е.Осокина а начале 1990-х получила доступ к архивам НКВД 1930-х гг. Исследования обоих авторов охватывают период с начала 1930-х, когда рынок оказался окончательно уничтожен и в стране установился диктаторский режим и до смерти Сталина в 1953г.

В 1930-40гг в стране укреплялась теневая экономика, сращивалась с партийным и хозяйственным аппаратом, превращаясь в мощную, хорошо организованную и управляемую структуру.

Вывод обоих авторов – весь этот период в стране укреплялась теневая экономика, сращивалась с партийным и хозяйственным аппаратом, превращаясь в мощную, хорошо организованную и управляемую структуру. Коррупция, которую мы наблюдали в брежневские времена, зародились уже при Сталине и суровые репрессивные меры ее только укрепляли. Ослабление репрессий во времена застоя позволили ей выйти на поверхность.

Ниже будут приведены только некоторые примеры из множества, почерпнутых авторами в архивах, для того чтобы проиллюстрировать масштаб явления. Следует заметить, что десятки и сотни примеров, приводимых авторами - это только разоблаченные правоохранительными органами случаи коррупции и поддержки органами власти теневой экономики.

А сталинское руководство, действительно, считало, что теневую экономику можно и нужно уничтожить железной рукой.

Перечень некоторых указов по искоренению воровства на производстве и теневой экономики, количество репрессированных:

Приказ по НКВД СССР № 00118 от 16.03.1937 г. в составе милиции создан отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (ОБХСС)

Указ от 7 августа 1932 г. ввел в советское уголовное право понятие хищения социалистической собственности и установил за нее ответственность в виде смертной казни или 10 лет лишения свободы. Применялся к мелким хищениям (потому его и назвали «о 5-ти колосках»). Крупными хищениями занимался ОГПУ, они проходили как контрреволюционная деятельность.

Сталин в 1926 г.: «вор, расхищающий народное добро и подкапывающийся под интересы народного хозяйства, есть шпион и предатель, если не хуже». Всего за полгода (сентябрь 1932 г. - март 1933 г.) органы ОГПУ арестовали за спекуляцию 53 тыс. человек, за хищения соцсобственности - 127 тыс. человек.

22.08.1932г. Постановление СНК СССР усиление ответственности за спекуляцию- до 5-10 лет лишения свободы.

Указ Президиума Верховного совета СССР 10.08.1940 г. уголовная ответственность за мелкие кражи на производстве.

Указ Президиума Верховного совета СССР 4.06.1947 г. «Об уголовной ответственности за хищения государственного имущества», разработанный лично И.В. Сталиным, предусматривал 7-25 лет лишения свободы. Только в 1950 г. по данному указу было осуждено 117,5 тыс. человек (25,3% всех осужденных), в 1951 г. - 97,5 тыс. (21,4%), в 1952 г. - 103 тыс. человек (20,9%). Нормой в судах стало лишение свободы на 8-9 лет за украденные с производства отвертку, электрическую лампочку, бракованную тарелку, бутылку минеральной воды, за книжку, не сданную в библиотеку. Директивы Минюста и Верховного Суда требовали строже наказывать за подобные нарушения. Людей обвиняли в спекуляции за один только факт обнаружения у них предметов потребления в количествах, превышающих, по мнению органов, личные потребности обвиняемого и его семьи. По тем же законам судили спекулянтов, нелегальных предпринимателей.

Одной из форм борьбы с «черным рынком» и «теневой экономикой» в 1930-1940-е годы стало проведение массовых кампаний борьбы с отдельным видом хозяйственных преступлений. Подобную стратегию предложил лично Сталин: «Надо поднять такую кампанию и создать такую моральную атмосферу среди рабочих и крестьян, которая исключила бы возможность воровства, которая делала бы невозможным жизнь и существование воров и расхитителей народного добра»  Технология создания атмосферы была простой: В ЦК накапливалась информация о росте теневой экономики в той или иной области хозяйства, вопрос обсуждался на Политбюро и правительстве, и принималось постановление. Резко возрастало число уголовных дел по данной теме, проводились открытые судебные процессы, широко освещаемые в прессе, устраивались совместные совещания партийно-советских и репрессивных органов по разработке мер для «наведения порядка», шли массовые проверки хозяйственных учреждений и т.д. Это продолжалось несколько месяцев, после чего прекращалось. В 1930-1940-е годы неоднократно проводились такие кампании по борьбе со спекуляцией, хищениями в различных отраслях экономики, лжеартелями, взяточничеством и т.д. Серьезных практических результатов они не принесли, делает вывод полковник МВД, профессор Говоров.

(И это нам знакомо  КЛ)

Коррупция оказывается тесно связанна с теневой экономикой.

Шаг 1. Теневая экономика, вороство на производстве и незаконное предпринимательство успешно перенесли все репрессии, т.к. были интегрированы в систему государственной торговли, кооперации, колхозов.

Рынок в СССР был окончательно уничтожен к 1930г., что вызвало голод, дефицит товаров и нормированное снабжение. Население страны было разделено на десятки категорий снабжения, в зависимости от места жительства, отрасли, профессии. Но люди не мирились с ограничениями. Легальные кустари и нелегальные спекулянты доставали товар на госпредприятиях и перепродавали по рыночным ценам, нарушая законы и нормативы. Они не могли бы этого делать без системного участия руководящих работников госпредприятий, колхозов, торгов и артелей.

Примеры массового воровства на производстве и в торговле, спекуляции на рынках  в 1930-е годы:

На предприятиях легкой промышленности стоимость украденных товаров на каждого рабочего в год превышала 150 рублей.

На заводе «Треугольник», выпускавшем галоши, в 1932 году было украдено более 100 тысяч пар.

В 1932 году в мясосовхозах было расхищено около 10 тысяч голов крупного рогатого скота.

Проверка органами ОГПУ весной 1932 года в Москве показала, что в среднем ежесуточно со всех вокзалов мешочниками вывозилось до 17 тыс. пудов хлеба (хлеб строго нормировался).

Население массово занималось спекуляцией - проверка рынков Киева в 1934г. показала - 27% задержанных составили колхозники, 10% — кустари, около трети — иждивенцы рабочих и служащих, профессионалов перекупщиков оказалось только 5%.

По свидетельству писателя Ю.Нагибина, жена и дочь директора ЗИЛа Лихачева продавали на рынке вещи, полученные им в распределителе (себе они шили на заказ).

В августе 1934 года была образована правительственная комиссия по борьбе со спекуляцией во главе с Рудзутаком. На борьбу были брошены НКВД, фининспекция, милиция. По словам Ягоды, в начале 1934 года милиция рассматривала около 10 тысяч случаев спекуляции ежемесячно. Это не включало крупную спекуляцию, которой занималось экономическое управление ОГПУ. За первую половину 1934 года за спекуляцию было привлечено к ответственности более 58 тыс. человек, за 1935 год — около 105 тысяч! По приказанию Политбюро устраивались показательные процессы с заранее известным приговором — расстрел. По признанию Ягоды, несмотря на меры, рынки по-прежнему «были наводнены спекулятивным элементом».

Сталин и Ягода

Спекулировали тем, что забирали из советской торговли или продукцией кустарей. Но и кустари производили продукцию из сырья госучреждений (другого не было).

Примеры участия государственных и общественных предприятий в предпринимательской деятельности:

Магазины, особенно комиссионки, продавали товар частников, в т.ч. своих сотрудников.

В Киевской области, в селе Лукашевка, 13 частников организовали под вывеской Украинского Красного Креста «комбинат», в состав которого входили пекарня, кондитерская, завод минеральных вод, буфет, парикмахерская. Оборотные средства комбината состояли из вкладов частников.

В г.Черняхове Комиссия красных партизан открыла буфет-столовую на средства гражданина Борятинского (3600 руб.). Сам Борятинский работал в качестве заведующего буфетом, закупку продуктов вел на свои деньги на частном рынке и в Торгсине. Бизнес делали и те, кто занимался закупкой продуктов по заданию государственных и общественных организаций (частные закупки были запрещены). Часть продуктов покупалась на собственные средства и сбывалась «на сторону».

В Винницкой области колхоз им. Ворошилова заключил договор с кустарем-одиночкой по фамилии Шрифтелих. По доверенности колхоза он закупал сырье и изготовлял повидло, которое продавал от имени колхоза. Сам колхоз не имел сырья и не производил повидла. В течение 1933 года Шрифтелих продал разным организациям повидла на более чем 71 тыс. рублей, руководство колхоза получила 8% комиссионных.

На рынках Харькова торговали фруктами «представители колхозов» Осетии, Азербайджана. На самом деле выдавшие справки колхозы фруктов не выращивали, их скупали в соседних районах, а председатели давали справки за взятки. Причем, продукция поступала длительное время, фининспекторы начали проверку т.к. засомневались, что у колхоза может быть столько фруктов.

Кустари по закону должны были покупать сырье у государства и сдавать продукцию в кооператив по госцене. На самом деле продукция продавалось на рынке по рыночным ценам, а сырье выносилось с госпредприятий по договоренности с начальством. Подпольная структура усложнялась, превращаясь в рассеянную мануфактуру.

Примеры хорошо организованной нелегальной предпринимательской деятельности: (рассеянная мануфактура)

«Киевские кустари» на дому работали на «фирму» — шили женскую обувь. Организаторы бизнеса отправляли товар в Ленинград, где он хранился в снятых квартирах. Их представитель совершал в Ленинград «челночный рейс», платил администрации рынков и продавал продукцию.

В Харьковской области снабженческо-сбытовое товарищество «Коопкустарь» являлось прикрытием подпольной фирмы. За 1933 и первую половину 1934 года оборот товарищества составил 8 млн. рублей. Оно состояло из групп предпринимателей, каждая из которых имела свой бизнес. Одна группа из восьми человек покупала на фабриках отходы, а после сортировки продавала их другим государственным предприятиям с наценкой в 40—50, а то и 100%. Так, трикотажные обрезки, которые покупались по 800—830 рублей за тонну, продавались заводам в виде обтирочных концов по 1800—1900 рублей за тонну. Оборот этой группы составлял 413 тыс. рублей. Другая группа покупала жестяные отходы на заводах по 200 рублей за тонну, а после сортировки и обрезки продавала их для обивки ящиков по 790 рублей за тонну. Гр.Вызгородинский с помощью наёмных рабочих только за март месяц продал 24 тонны жестяных отходов на 19 тысяч рублей. Еще одна группа из 13 человек покупала скот у частников, перерабатывала на колбасу и продавала на рынке. За полтора года эта группы переработали 39 тонн мяса, 5,5 тонн сала. Их доход составил 552 тыс. рублей. Другая группа вырабатывала вафли с начинкой. Оборот по продаже составил 870 тыс. рублей. Были и предприниматели широкого профиля. Гр. Кричевский, например, одновременно «выделывал» пирожные-микадо, мухоморы, стироль, желе, перец, лавровый лист и краску для материй. Оборот его предприятия составил 70 тыс. рублей.

В 1936 году в Москве НКВД арестовал группу кустарей-перчаточников. При аресте у них обнаружили 2000 лайковых перчаток и кожу на сумму до 70 тыс. рублей. Организаторы фирмы (16 человек) имели патенты на индивидуальную деятельность, но фактически работало 40 надомников без патентов. Организаторы обеспечивали их сырьем, ворованным с государственных фабрик, и реализовывали продукцию на рынках.

20 организаторов обувного бизнеса скупали у государственных предприятий ворованные кожу и каучук, из которых кустари-надомники шили изящную обувь. При аресте НКВД отобрал 100 готовых пар обуви, 200 заготовок, 150 кож, 130 кг импортного каучука, 50 тыс. рублей наличными.

Кустари из Одессы получали за взятки товар из государственных магазинов в Москве и Ленинграде, а затем сбывали его в Украине. Предметами спекуляции являлись ткани, готовое платье, обувь. Синдикат был разбит на финансовый и сырьевой сектора, обувные и кожевенные мастерские, группы по скупке и продаже товаров. Оборот синдиката составлял 100 тыс. рублей, прибыль отдельных участников — более 30 тыс. рублей в месяц (примерная зарплата наркома за год).

С 1935г. нормированное снабжение было отменено. Убеждая актив в правильности данного шага, Сталин произнес несколько речей, которые бы составили честь классическому либералу. В частности, он говорил о том, что нормированное снабжение вынуждает честных людей становиться спекулянтами. Интересно, что эти речи в те времена не были опубликованы, оставшись в архивах.

На местах элементы нормированного снабжения сохранялись, несмотря на все усилия Политбюро его запретить, т.к. формальный рынок без предпринимателя и частной собственности не работал, торговля не справлялась с поставками товаров. Поэтому и пространства для спекулянтов и нелегальных предпринимателей оставалось достаточно. Материалы архивов (здесь приведена только небольшая доля случаев предпринимательства, притом, что в архивах - только разоблаченные предприниматели) приводят исследователей к выводу – это были не отдельные случаи, не исключения из правил, это была система. И она не могла работать без активного участия в ней директоров государственных предприятий, торгов, трестов, колхозов и совхозов.

Возникшее еще в 1930-е сращивания нелегального бизнеса с хозяйственным руководством укрепилось и расширилось после войны.

Возникшее еще в 1930-е сращивания нелегального бизнеса с хозяйственным руководством укрепилось и расширилось в 1940-е. Предприятия торговли, снабжения и производства товаров широкого потребления превратились в коррупционные системы, которые, формально оставаясь государственными и общественными учреждениями, фактически служили удовлетворению частных интересов их руководителей и сотрудников.

Характерный пример представляет артель швейной кооперации «Возрождение», все руководство которой было осуждено в 1953 г. Цехи артели производили левую продукцию, выписывали фиктивные счета за оплату якобы купленного сырья, начисляли зарплату «мертвым душам». Возглавлял бизнес технический руководитель артели А. Махлин-Табориский, который контролировал поставки сырья, назначение на ключевые должности «своих людей», получал с начальников цехов «абиссинский налог» — регулярные суммы за «покровительство».

Изучив архивы, проф.Говоров делает вывод: подобные системы не замыкались на уровне отдельных предприятий. По тем же самым принципам в середине 40-х — начале 50-х гг. функционировало большинство торгов и объединений артелей производственной, потребительской кооперации и кооперации инвалидов районного уровня.

Почему жестокие репрессии, вплоть до расстрела не смогли остановить спекуляции и предпринимательство? Проф. Говоров, анализируя архивы Ленинграда 1944-1953гг., приходит к выводу – теневая экономика была глубоко встроена в партийный и хозяйственный аппарат. И высшее партийное руководство, зная об этом явлении, критикуя его, не могло ничего с этим сделать.

Шаг 2 Партийные и соеетские руководители на местах "крышевали" хозяйственных работников, срастившихся с нелегальным бизнгесом потому, что получали от них товары, услуги и много других радостей жизни.

Почему партийные органы покрывали теневую экономику? Из-за роста коррупции. Проф.Говоров рассматривает разные ее виды. Кроме обычной взятки, это перепродажа госсобственности, присвоение денежных средств, торговля льготами, должностями и влиянием, использование, как в целях выполнения экономических задач, так и в своих интересах системы неофициальных связей и служебного покровительства.

Происходило «сращивания партийных и хозяйственных кадров», под которым руководство страны понимало ситуацию, когда региональная партийно-советская номенклатура действует не в интересах государства (т.е. центра), а в интересах местных хозяйственников. Это явление с точки зрения Политбюро создавало угрозу действующей системе власти и вызывало серьезную тревогу И. В. Сталина и его окружения8. Партийные и советские чиновники, особенно районного уровня, вступали в сговор с хозяйственниками, получая от них бесплатно или за символическую цену продукты и дефицитные товары, стройматериалы, транспорт и рабочую силу.

В свою очередь партийные руководители прикрывали хозяйственных, обеспечивавших им хорошую жизнь, продвигали на должности и защищали от юридического преследования. Наоборот, плохо приходилось критикам и разоблачителям коррупции.

В результате любому расследованию деятельности хозяйственных руководителей, начиная с должностей председателя колхоза или артели, заведующего магазином или директора предприятия, приходилось преодолевать мощное противодействие со стороны партийно-государственного аппарата.

Примеры получения партийными и сооветскими руководителями незаконных товаров и услуг

Из выделенных в 1947 г. в Оредежский район Ленинградской области для распределения в колхозы 85 свиней ни одна туда не попала. Всех свиней «разобрали» районные чиновники. Подобных примеров приводятся десятки.

Весной 1945г. прокурор Киршского района выяснил, что поступившие в леспромхоз американские гуманитарные подарки не дошли до лесорубов, часть получило руководство леспромхоза, остальное – районное партийное и советское начальство. Секретарь райкома запретил прокурору заниматься этим делом, тот обратился в областную прокуратуру. В результате наказали завотделом райисполкома и сняли с работы активного прокурора.

В 1951 г. каждый десятый руководящий работник ленинградской торговли имел в прошлом судимость за хозяйственное преступление. Так, судимость имели 69 заведующих ленинградскими магазинами и их заместителей.

Председатель Парголовской районной утильартели Павлов мог себе позволить при поддержке областного Утильсоюза 3 месяца не допускать к работе секретаря парторганизации, утвержденного райкомом партии со стороны.

В мае 1947 г. работница совхоза «Пискаревка» Е. Федорова обвинила директора совхоза Кожанова в использовании совхозного имущества в личных целях. Результатам расследования хода не дали. а Федорову выселили из ее комнаты, запрет суда проигнорировали. В декабре 1947 г., когда директора выдвинули кандидатом в депутаты райсовета, она направила заявление в райком партии. Жалобщицу вызвали в райотдел МВД и пообещали арестовать за антисоветскую агитацию.

В марте 1948 г. правоохранители Тихвинского района установили, что председатель колхоза «Липкая горка» Долгоник присвоил 1,5 тыс. руб. казенных денег. Райком отказался дать санкцию на привлечение его к уголовной ответственности и, сняв с должности председателя, перевел его на работу в Леспромхоз.

В 1948 г. органы милиции выяснили, что председатель колхоза «Красный бережок» Еремин продал «налево» 1,5 тыс. пудов сена. Секретарь райкома отказался дать согласие на возбуждение против него уголовного преследования. Материалы были переданы в областную прокуратуру, которая обратилась в обком ВКП(б) и добилась разрешения на привлечение Еремина к ответственности. Дело было передано для расследования в прокуратуру района, где и было «закрыто», судя по материалам областной прокуратуры, под давлением секретаря райкома.

В 1945-1948 гг. правоохранительным органам Ленинграда и области не удалось привлечь к уголовной ответственности ни одного уличённого в коррупции представителя партийно-советской номенклатуры - начиная с районного уровня, и хозяйственной номенклатуры – с областного уровня. Единственный арест председателя райисполкома был связан со статьей в областной газете. Высокопоставленного хозяйственника в таком случае исключали из партии и увольняли с работы (с предоставлением нового, хотя и менее ответственного «тёплого места»), партийного или советского руководителя обычно переводили на другое руководящее место работы (в рамках номенклатуры).

Кроме торговли полномочиями, поддержки теневой экономики, партийные и советские чиновники, а также правоохранители брали банальные взятки.

Только в перлюстрированных органами МГБ в январе-июне 1946 г. письмах жителей Ленинграда примеры вымогательства взяток, бюрократизма, «блата» и т.д. встречались более 300 раз.

Взятки платились работникам жилищных отделов и комендантам домовых хозяйств за выписку ордеров на жильё (как законных, так и незаконных), получение продовольственных карточек, оформление документов при обмене или продаже (естественно нелегальной) жилья. Взяточники легко обходили строгие правила прописки и получения жилья, действовавшие в городе. Квартиры и комнаты, оставшиеся без хозяев (умерших или уехавших из Ленинграда) укрывались от учёта, затем за взятки выписывались фиктивные ордера на выдачу жилья, а прописываемый оформлялся как «старый» съёмщик.

Подкуп проникал всюду, где существовали бюрократические ограничения и запреты.

Фининспекторы получали взятки с кустарей за снижение ставки налогообложения, сотрудники торговой инспекции и инспекции промысловой кооперации – за сокрытие нарушений в подведомственных им учреждениях, врачи ВТЭК – за установление инвалидности, сотрудники кадровых аппаратов предприятий – за устройство на работу. Деньги вымогались за выделение приусадебных участков и за выдачу разрешений на строительство частного дома, за заключение индивидуальных трудовых соглашений и за оформление различных справок. Колхозники, прибывшие в город, были вынуждены платить мзду за получение места на рынке, абитуриенты – за право поступить в престижный вуз и т.д. В 1949 г. взятка помогла поступить каждому четвертому абитуриенту, принятому на учёбу в Ленинградский юридический институт.

Взятка оказывалась для руководителей хозяйственных учреждений единственным средством добиться досрочного выполнения заказа, внеплановой отправки груза, внеочередного отоваривания фондов, отпуска товаров лучшего качества и сверх нормы. Для легализации взятки ей придавали законные формы – покупка за бесценок дорогих вещей или продажа по завышенным ценам малоценных вещей, выплата денег за якобы оказанные «экспертные» услуги, «проигрыш» в карточной игре и особенно часто – оформление фиктивного совместительства.

Так, в тресте «Ленглавресторан» по данным ОБХСС директора столовых и ресторанов платили взятки за каждую выделяемую тарелку и ложку, за продукты, топливо, машины и т.д. В конце 40-х гг. место продавца в пивном ларьке стоило 15 тыс. рублей, место заведующего пивным павильоном – 30 тыс. рублей.

Коррупция проникла и в правоохранительные органы.

Заместитель министра внутренних дел СССР И. Серов в 1947 г. признал, что в милиции «существует негласно установленная такса за прописку в режимных областях, за приобретение паспорта, за паспорт на автомобиль и т.д.». Только за 1949 г. по стране за взятки было осуждено 27 судей и 22 работника суда.

В милиции взятка проникла во все службы, непосредственно контактирующие с гражданами. В паспортных столах «брали» за оформление прописки и паспорта, в ГАИ – за выдачу водительских прав и прохождение техосмотра, в ОБХСС – за не привлечение к уголовной ответственности, следователи – за прекращение уголовных дел и переквалификацию обвинений на более мягкие статьи. Участковые вымогали взятки под видом штрафов с торговых точек; патрульные в пикетах на рынках, вокзалах и в кинотеатрах облагали данью мелких уличных спекулянтов. Суммы взяток варьировались от нескольких десятков (за возвращение отобранных прав) до нескольких тысяч (за прекращение уголовных дел) рублей.

Это притом, что подавляющее число сотрудников милиции и прокуратуры в те времена, по утверждению полковника Говорова, работали «за идею» и расценивали взятки как прямую измену интересам службы. Подавляющее число взяточников в милиции и прокуратуре изобличались их коллегами и подчинёнными, в чьих глазах они выглядели предателями. Как видим, и это не помогало. К нарушениям, прав подследственных или вольному распоряжению государственными средствами, по его же словам, отношение было куда более либеральное.

Шаг 3 Высшее руководство страны, включая Сталина,  не наказывает за коррупцию преданных высокопоставленных чиновников

Созданная Сталиным система не позволяла искоренить теневую экономику и коррупцию.

Проф.Говоров перечисляет причины этого:

- ответственность взяткодателя приводила к тому, что тот не давал показаний на вымогателя;

- существование множества ведомственных инструкций, директив, указаний, призванных регламентировать деятельность бюрократического аппарата, противоречащих друг другу и создающих ситуацию своего рода «бюрократического хаоса». Практически любое своё решение, в том числе и принятое за взятку, сталинские чиновники могли обосновать, опираясь на положения той или иной инструкции. Так, расследуя бесплатную передачу Ленинградским горисполкомом группе дельцов под «крышей» колхоза трёх автомашин, ,ленинградская прокуратура натолкнулась, на такой «бумажный круговорот» из ходатайств, резолюций, распоряжений и согласований, что была вынуждена прекратить расследование.

- Особый порядок привлечения к ответственности руководящих работников, введенный еще в 20-е гг. Согласно ему, привлечение к уголовной ответственности руководящих работников, входящих в номенклатурные списки, требовало санкции партийного комитета, одобрившего его назначение, либо вышестоящего партийного органа, руководителей соответствующего Министерства и ведомства. Попытки правоохранительных органов обойти этот порядок немедленно пресекались. Так, в марте 1947 г. получил выговор начальник Ленинградского горотдела ОБХСС Григорьев за арест без согласия Министерства авиапромышленности, замдиректора завода № 283 по снабжению члена ВКП(б) Е. Скорохода.

В свою очередь, секретари райкомов и председатели райисполкомов препятствовали в возбуждении уголовных дел по экономическим преступлениям в отношении руководителей хозяйственных учреждений в своих районах. Дабы преодолеть это сопротивление, принципиальным прокурорам приходилось выходить на уровень обкома, а то и ЦК. Впрочем, это могло стоить им должности.

Как вспоминал Судоплатов, заместитель заведующего отделом руководящих партийных кадров ЦК ВКП (б) Анна Цуканова рассказала ему: «ЦК не всегда принимает меры по фактам взяточничества, «разложения» и т.п. по докладам Комиссии партийного контроля и органов безопасности. Сталин и Маленков предпочитали не наказывать преданных высокопоставленных чиновников. Если же они причислялись к соперникам, этот компромат сразу же использовался для их увольнения или репрессий».

В республиках Закавказья, где существовали устойчивые коррупционные традиции и гораздо большее влияние имели институты теневой экономики, в коррупционных схемах участвует высшее руководство республики. В Грузии -  должностные лица уровня секретаря и завотделом партийных кадров республиканской компартии, прокурора и министра юстиции республики. Сложившийся коррумпированный клан охватывал все уровни власти. Его представители пресекали любые попытки расследовать коррупцию своих членов. Так по указанию секретаря ЦК грузинской компартии Т.Барамия, были прекращены уголовные дела по обвинению о взятках в отношении прокурора и редактора газеты г. Сухуми, прокурора уголовно-судебного отдела республиканской прокуратуры и ряда других руководителей.

Не лучше дело обстояло и в соседнем Азербайджане. Здесь в 1948 г. комиссией Министерства госконтроля были вскрыты массовые злоупотребления и взятки руководителей республики, вплоть до председателя Совета министров республики. Благодаря поддержке первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана им удалось не только добиться свёртывания проверки и роспуска комиссии, но и увольнения её руководителя – заместителя министра госконтроля СССР Емельянова.

Тем не менее, на основе проведенного анализа, автор делает вывод, что взяточничество в европейской части СССР во времена Сталина еще не стало таким системным явлением, как торговля должностными привилегиями.  Но это в целом по стране. В республиках Закавказья взяточничество уже в 40-е гг. приобретает системные черты

Но как только у власти возникали сомнения в политической благонадежности или когда информации о злоупотреблениях становилось слишком много, аресты и расстрелы падали на всех номенклатурных руководителей данного региона или отрасли. Так, в результате ленинградского дела были уволены и исключены из партии 2 тысячи и осуждены к различным срокам наказания десятки партийных и советских чиновников (включая 50 секретарей райкомов и председателей райисполкомов), независимо от того, была ли на них информация о коррупционных деяниях или не было. И сменившие их новые партийные бюрократы не отличались от своих предшественников ни чистотой нравов, ни законопослушностью.

Грузинским коррупционерам также не повезло, они попали под каток «мингрельского дела», призванного сломить могущество Берии, и были арестованы в 1951г.

Указанные ранее азербайджанские руководители не попали под подозрение  внеблагонадежности и из никто не тронул

В 1930 - 1940-е годы в СССР сложилась разветвленная нелегальная система торговли, производства и посредничества, охватившая все сферы изготовления и сбыта товаров народного потребления и оказания услуг населению

Вывод, который делают историки из своего исследования:

В 1930 - 1940-е годы в СССР сложилась разветвленная нелегальная система торговли, производства и посредничества, охватившая все сферы изготовления и сбыта товаров народного потребления и оказания услуг населению, действовавшая параллельно с официальными государственными структурами, одновременно находясь с ними в тесной связи. В этот же период коррупция в СССР приобрела системный характер. В нее в различных формах (самоснабжение, злоупотребления, взятки) была вовлечена значительная часть партийно-государственной и хозяйственной номенклатуры. Это способствовало превращению коррупции в неотъемлемый элемент советской хозяйственной системы.

В 1930-1940-е годы советская «теневая экономика» удовлетворяла те элементарные потребности граждан, которые не могла обеспечить плановая экономика. В то же время она могла существовать, лишь паразитируя на официальных хозяйственных структурах, коррумпируя власть и подрывая принципы экономической системы в целом. Сталинское государство вело жестокую борьбу с нелегальными экономическими отношениями, но репрессивная политика не давала серьезного эффекта. Само существование командно-административной системы делало неизбежной постоянную регенерацию нелегальной экономики.

Борьба с этими явлениями скорее декларировалась, чем велась на самом деле, а антикоррупционные кампании, провозглашенные властью, несли политический подтекст и использовались для расправы с политическими оппонентами

Вывод, который можно сделать здесь и сейчас.

Коррупция и теневая экономика – порождение внеэкономического принуждения, политического вмешательства государства в экономику. Усиление репрессий по отношению к коррупционерам и экономическим нарушителям создает новый плацдарм для ее развития и на место 1 репрессированного приходят несколько новых. Сокращение государственного вмешательства и объемов чиновничьего регулирования сокращает и коррупцию с теневой экономикой.

Литература:

ОСОКИНА Е.А. Иерархия потребления. О жизни людей в условиях «сталинского изобилия».   М 1997.

И.В. Говоров, С.Б. Кокуев  Теневая экономика и борьба с ней в Ленинграде в 1930-1940-х гг. «Вопросы истории», 12/2008

И.В.Говоров «Товарищ взятка»:Взяточничество в жизни послевоенного Ленинграда (1945-1953)  

 Елена Осокина ЗА ФАСАДОМ «СТАЛИНСКОГО ИЗОБИЛИЯ» Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации 1927- 1941 Москва РОССПЭН 1999

И. В. Говоров Коррупция в условиях послевоенного сталинизма (на материалах Ленинграда и Ленинградской области) Новейшая история России 2011, №1