Речь тут о прямом вмешательстве государства в добровольные отношения людей путем запретов и принуждений, прямого финансирования и исполнения функций, которые могут исполнять частные лица. Вот зачем государство все это делает?

Сторонник рынка и противник госвмешательства Стиглер приводит 4 причины для его оправдания:

1. Защита потребителей от фатальной ошибки

2. Ущемление одного во благо многих

3. Регулирование в целях поиска социальной справедливости

4. Предписания для обретения общества «высшего блага»

Бывали такие времена, когда государство своими активными действиями решало поставленные задачи. Но не долго. И не точно, его ли действия решали эти задачи.

Славный период для государственного вмешательства был в 1950-60гг. Экономика устойчиво росла, про кризисы вспоминали как про страшный сон, население богатело, бедность быстро сокращалась. И все эти радости, как считалось, были результатом государственного вмешательства в экономику. Перераспределение богатств в пользу бедных, антимонопольные ограничения, защита прав потребителей.

А в 1970-е то же самое государственное вмешательство вызвало жесточайший экономический кризис и падение благосостояния широких народных масс.

В какой момент госвмешательство стало избыточным и неправильным, задается вопросом автор?

Ответ прост: 

оно с самого начала было вредным, несмотря на возможные позитивные результаты на первом этапе.

1. Устойчивый экономический рост 1950-60гг не обязательно был результатом вмешательства государства.

Мир отходил от последствий разрушительной войны, восстанавливался разрушенный основной капитал, проходили пропущенные стадии циклического подъема. Население, пережившее ужасы войны, добросовестно и усердно работало, пытаясь возместить утраченное. А в 1970-е указанные факторы перестали действовать. Основной капитал восстановился, циклический подъем закончился, подросли новые поколения, не знавшие нищеты и разрушений, для которых уровень 1960-х стал начальным, они требовали большего. Попытки государства продолжать прежнюю политику привели к одновременным спаду экономики и инфляции, социальным конфликтам.

2. Экономисты не знают точно, к каким последствиям приведет государственное вмешательство.

В экономике невозможно поставить эксперимент, чтобы одно государство применяло тот или иной инструмент вмешательства, а другое такое же – не применяло – и лет 20 понаблюдать. Все экономические модели, на которых проверяется эффективность тех или иных регуляций, имеют множество предположений, которые могут оказаться правильными или неправильными. Или в один период времени предположения модели отвечают реальности, а через некоторое время перестают ей отвечать. И выводы, сделанные по такой модели, становятся неверными.

3. Благо и справедливость сильно различается для разных людей.

Обычно общество судит о благе по той группе населения, которая громче других, которая смогла свои интересы, взгляды навязать обществу в качестве всеобщих.

- «Всем известно», что в нацистской Германии населению стало жить лучше. На самом деле лучше стало жить бывшим безработным и разорившимся предпринимателям. Их в начале 1930-х было много. Но были и квалифицированные рабочие, успешные предприниматели и их было не меньше. Им стало сильно хуже. Зарплаты рабочих и доходы предпринимателей упали, у среднего класса забрали банковские сбережения. Но об этом никто не говорил, и этого как бы и не было. Они слушали официальную пропаганду и считали себя, видимо, досадным исключением из общей картины.

- Совсем недавно страну убедили в массовом зубожінні населения. На самом деле к 2019г уровень жизни населения примерно сравнялся с докризисным уровнем 2013г, но, конечно, у всех по-разному. У кого-то, например, пенсионеров, бюджетников он упал. Именно их непрерывно показывала пропаганда и практически убедила и тех, чей уровень, наоборот, вырос, что они – счастливые исключения, а народ на самом деле обнищал. Зато в последние 2 года про зубожіння никто не вспоминает, хотя уровень жизни населения не изменился.

- Производители определенных товаров нередко убеждают население в общей пользе от ограничения его импорта. И этим людям, действительно, становится лучше от такого ограничения. То, что остальным станет хуже (повысятся цены) не обсуждается, поэтому, как бы не существует.

- Любая раздача денег помогает одним, делая беднее (из-за инфляции) других.

Сотни и тысячи подобных примеров показывают, что невозможно определить благо и справедливость так, чтобы их признали все. Это всегда вопрос политической борьбы за то, чтобы именно твое понимание этих понятий было признано общенациональным и на его достижение были направлены государственные ресурсы.

Т.о. государственное вмешательство вместо рационального распределения ресурсов ради всеобщего блага, приводит к политической борьбе за ресурсы различных группа населения, инструментом которой является пропаганда своих целей и интересов в качестве общегосударственных.

Искажается экономика ,общественная и политическая жизнь и негативные результаты ощущают все, в т.ч. и те, кто получил больше ресурсов. Тем более, что победители в данной борьбе постоянно меняются.

- Надо запретить покупку молочных продуктов из-за границы. На этом наживаются чиновники и олигархи, а крестьяне режут коров, - рассказывает бабушка, посмотревшая ТВ

- Бабушка, если запретить, молоко для вас же станет дороже!

Но ТВ это не расскажет. А молоко от ограничений импорта станет дороже, и бабушка будет возмущена ростом цен и обогащением на нем чиновников и олигархов.

4. Можно ли ограничить государственное вмешательство разумными пределами? Нет!

Часто говорят, что, мол, в определенным пределах оно полезно, но вот беда, оно постоянно выходит за эти пределы.

Это естественно, что выходит.

Возьмем продавца некоего товара/услуги. Он всегда пытается вас убедить, что его товар вам совершенно необходим. У вас уже есть один? Он квалифицированно объяснит вам пользу от второго. И он будет прав со своей стороны. Просто у другой стороны другая правда. При ограниченных ресурсах вам сейчас актуальней другие товары и услуги, чем 2-й экземпляр того, что уже у вас есть.

Тут нет проблем, если продавец и покупатель независимы и равноправны.

Иное дело, если у продавца есть административный ресурс. Тогда его объяснение абсолютной пользы от его новых услуг становится общепризнанным в данном обществе фактом, от которого никуда не деться. Стране и людям наглядно показывают ужасную проблему и объясняют, как с помощью нового вида регулирования ее можно успешно решить к всеобщему удовлетворению. И если общество не сильно сопротивляется (а в Украине – обычно не сильно), новые виды регулирования растут и расцветают с удивительной скоростью.

5. Какие-то из регуляций, действительно, решают какие-то проблемы. Но вместо одной создают несколько новых.

Государственная машина становится неуправляемой. Не только в Украине – во всем мире.

Политическая борьба ведется вокруг мест перераспределения ресурсов.

Государство + перераспределение забирают все больше ресурсов, оставляя все меньше производителям добавленной стоимости.

Ущемленными себя чувствуют все, и никто не понимает, что с этим следует делать, все привычные практики мало что меняют.

То, что так привлекательно выглядело в рассказах, на практике ничего полезного не приносит.

То, что вроде помогало вчера, сегодня вредит.

Неверным был самый первый шаг.

Когда возникла иллюзия, что имеющуюся проблему можно решить с помощью прямого (административного, финансового) вмешательства государства. Коготок увяз и птичка следует за ним все глубже.

Хотите обсудить на форуме