"Вы пересели с дымного дизельного «Мерса» на неслышную бархатную «Теслу» – и каждым нажимом педали газа делаете наш мир немножко чище. Ведь очаровательная «Тесла» перемещается в результате использования направленного движения электронов, в просторечии именуемого электричеством, а «Мерс» дымит сожжёнными углеводородами."

Это распространенный стереотип по мнению автора Русской Германии не отвечает реалиям

Всякий раз, когда вы заводите электромобиль, включаете свет в квартире, электроплиту или даже свой безобидный смартфон, вы сжигаете немножко… угля. Да-да, того самого грязного устаревшего, опасного для климата угля. Потому что почти каждый второй киловатт-час электроэнергии в Германии по-прежнему вырабатывается на угольных электростанциях. Неприятно, но это ещё не вся правда жизни. Всякий раз, когда вы едете на электромобиле, включаете свет в квартире, электроплиту или даже свой безобидный смартфон, вы участвуете в бизнесе с Россией. Опять же потому, что каждая третья тонна угля, сжигаемого немецкими ТЭЦ (это их так называют, чтоб слово «уголь» не выпирало), импортируется из Российской Федерации. 

Позвольте озадачить вас и в третий раз: импорт российского угля в Германию довольно стремительно растёт все те годы, что РФ подвержена международным санкциям. 
Приведу мнение экспертов. По данным немецкого союза импортёров угля (VDKI), с 2015-го по 2017-й годы российские поставки выросли с 16,7 до 19,4 миллиона тонн: это почти половина энергетического угля, на котором работают немецкие ТЭЦ. Выходит, что в топливном сегменте доля российского угля даже выше, чем у газа и нефти. (В скобках скажу, речь идёт именно об отопительном, а не о коксующемся угле, который завозится в Германию из других регионов мира.) Всего же доля РФ на угольном рынке ЕС превышает 30 процентов. В Европу уходит более 55 процентов российского угольного экспорта. По словам министра энергетики РФ Александра Новака, 100 миллионов тонн угля идут на экспорт в западном направлении и примерно такое же количество – в восточном.
Сегодня в Германии действуют 84 угольные электростанции, на них приходится около 40% всей вырабатываемой в Германии электроэнергии. Канцлер Меркель прямо заявила на Всемирном экономическом форуме в Давосе. «Если мы откажемся от угля, если мы откажемся от атомной энергии, нам придётся честно сказать людям: потребуется больше газа». И газ, по её словам, будет и дальше поступать из России. 

Совсем недавно обе правящие партии Германии приняли эпохальное решение: к 2038 году страна полностью освободится от грязной угольной зависимости. 

Думаю, что в Москве эта новость вызвала две волны энтузиазма: во-первых, Германия, закрыв свою последнюю шахту по добыче каменного угля, собирается оставаться угольным импортером ещё почти 20 лет; во-вторых, сама канцлер признает, что отказ от угля потребует роста закупок российского газа. 
В прошлый понедельник канцлер приняла у себя в Берлине членов федеральной угольной комиссии и премьер-министров земель, затронутых «планами выхода из угля». Здесь она была совсем откровенна: эти планы требуют колоссальных усилий и не менее гигантских средств. «Мы должны этого очень захотеть», – сказала своим собеседникам канцлер. 

Теперь давайте посмотрим, что происходит в энергетическом балансе Германии на самом деле. Возьмём статистику 2018 года. На каменный уголь приходится 14%, бурый уголь даёт 24,1% всего электричества, атомная энергия – 13,3%, природный газ – 7,4%, ветрогенераторы и другие возобновляемые источники – более 40%. 40:40, вот счёт в матче «чистых» против «нечистых» источников энергии. Колоссальный рывок сделан за последних десять лет: ветер и солнце уже обеспечивают нас энергоресурсом в масштабах, сравнимых с Россией. Но Россию они не вытеснили. Напротив, её экспорт углеводородов в Германию, как мы видим, растёт. Кто при этом росте становится более зависимым – Германия или Россия? 
Ответ зависит от того, откуда смотришь. Если из Вашингтона, то Германия наполняет кремлёвский кошелёк конвертируемой валютой. Если из Берлина, то влияние России на энергодиету Германии – около её трети – весьма умеренно и в любой момент может быть сокращено и замещено другими источниками. Если из Москвы, то ни СССР, ни РФ никогда не угрожали Германии энергетическим эмбарго, не говоря о его реализации. Впрочем, мы здесь не о политике ведём речь, а о неожиданных превращениях источников энергии. 

Самый грязный такой источник – бурый уголь. Сегодня он даёт Германии почти каждый четвёртый её джоуль. Запасы бурого угля у нас огромны, добывается он легко и просто: в карьерах. Ходят слухи, что, несмотря на решение о предстоящей полной угольной абстиненции через 20 лет, сейчас строятся около 20 новых угольных ТЭЦ. 
Вот так поворот! А ведь, пересаживаясь на «Теслу», мы думали, что едем на похороны нефти, но оказалось, что мчимся на день нового рождения её старшего грязного брата – угля. 
Да-да, уголь не умирает, он возрождается. И Германии не нужно стыдливо прятать за спину чумазые руки: возрождается уголёк и в США. Президент Трамп в прошлом году отменил ограничения на добычу угля и снял запреты на разработку угольных месторождений в федеральных землях. Трамп пошёл в своей манере дальше всех и заявил, что «уголь должен вернуть себе былое величие». И это на фоне того, что в США сегодня на уголь и так приходится около трети всей производимой электроэнергии. 
Ещё более яростную позицию заняла Польша. Здесь доля угля в топливном балансе превышает 55%. Прошлой осенью президент Польши Анджей Дуда (Andrzej Sebastian Duda) заявил, что его страна даже не рассматривает возможность ограничений на добычу угля. Он сказал, что запасов угля в Польше хватит ещё на 200 лет, и это является залогом энергетической независимости страны. 

Но мы вернёмся домой, в Германию, и подбросим, как говорится, уголька в топку страстей вокруг «Северного потока – 2», разразившихся на прошлой неделе в связи с, скажем мягко, изменением позиции Франции по этой тематике. Конечно, канцлеру Меркель удалось уже под куполом перехватить переобувшегося в воздухе коллегу Макрона: за одну ночь взгляды Парижа вновь переменились. Теперь Германия от имени Еврокомиссии будет вести с Кремлём сложнейшие переговоры о статусе газопровода и тех юридических трансплантациях, которые он должен пережить к моменту, когда труба упрётся в немецкий берег, и для того, чтоб она туда всё-таки добралась. 

Канцлер Меркель вынуждена бороться не за себя, за перспективы своих сменщиков. В 2022 году остановятся турбины последней атомной электростанции в Германии. Это решение не повернёшь вспять, тем более что партия «Зелёных» (против популярности которой после катастрофы в Японии и применила такой убийственный ход сама Меркель) снова набирает голоса и уже стала реально второй политсилой страны. 
Значит, Германии предстоит выбирать: наращивать импорт каменного угля или природного газа? И тот, и другой – российские. Конечно, мы строим ударными темпами заводы по приёму СПГ, сжиженного газа. Но, судя по тенденции, главным его покупателем будет ещё несколько лет не Европа, а Азия. 

Кстати, говоря о русской энергетической тройке, несущей Германию к светлому будущему, мы забыли о самой популярной лошадке, о нефти. 
Предварю ваши тревоги, с ней всё в порядке. Если вы сегодня заехали на любую заправку в Берлине или вообще в Германии, то значит, ведёте бизнес с Роснефтью. Да-да, той самой, которой почётно руководит наш бывший канцлер Шрёдер. 

Вот что пишет по этому поводу специализированная пресса: 
«Немецкий рынок нефтепродуктов не славится большой динамичностью. Известные бренды, такие как „Шелл“ (Shell), „Бритиш петролеум“ (BP) и „Тоталь“ (Total), присутствуют здесь во всех сегментах бизнеса – от НПЗ до оптовых продаж и автозаправочных сетей. Но недавно в устоявшейся структуре рынка наконец появился источник движения: „Роснефть Дойчланд“ (Rosneft Deutschland) с начала этого года приступила к самостоятельным продажам и намерена теперь привлекать клиентов напрямую, – сообщает еженедельник Handelsblatt. – В Германии Роснефть владеет 54%-й долей в НПЗ „Петрольхеми унд крафтштоффе“ (PCK) в бранденбургском городе Шведт, а также 25% в НПЗ „Байернойл“ (Bayernoil) в Фобурге и 24% в НПЗ „Минеральольраффинери Оберрайн“ (MiRO) в Карлсруэ. Заводы производят широкий спектр нефтепродуктов – от бензина и дизеля до авиакеросина, нефтехимии и битума. 

Компания отмечает, что является третьим по величине нефтепереработчиком в Германии и одним из ведущих оптовых поставщиков». 

Но теперь, видать, пришло время выходить из тени: Роснефть направилась к конечному оптовому потребителю. Брайан Честерман (Brian Chesterman), руководитель «Роснефть Дойчланд», говорит: «„Роснефть Дойчланд“ намерена проявить себя и в качестве прямого поставщика. Компания поставляет нефтепродукты автомобильным, железнодорожным и речным транспортом, а также с помощью нефтепродуктовода – и уже насчитывает более 500 клиентов в Германии, Польше, Чехии, Швейцарии, Австрии и Франции. Мы всегда открыты для возможностей на рынке. Это относится и к нашим активам в НПЗ. Нас регулярно спрашивают, хотим ли мы покупать автозаправочные станции. Если будет выгодная возможность, мы рассмотрим её…» 
 

Арсений Каматозов  Русская Германия № 7 13.02.2019