На сайте Государственного агентства земельных ресурсов Украины еще летом был опубликован для публичного обсуждения так называемый «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения». Имеется в виду рыночный оборот, то есть все тот же рынок земли, о который уже сломано и будет сломано немало критических копий.
Слово «доработанный» по умолчанию должно было бы означать «улучшенный». Но тут, по мнению экспертов, дело обстоит с точностью до наоборот: законопроект не только сохранил все недостатки предыдущего, «О рынке земель», который не прошел в парламенте дальше первого чтения, но и добавил к ним немало новых. Стоит разобраться, чем грозит стране его принятие в существующем виде.

В объявлении об обнародовании законопроекта сказано, что он направлен на «полноценную реализацию права частной собственности на земельные участки..., законодательное закрепление путей и правовых механизмов дальнейшего развития отношений сельскохозяйственного землепользования...» Но действительно ли именно эти цели преследует законопроект?

Посмотрим, кто у нас будет иметь право на покупку земли. Прежде всего, это государство в лице органов исполнительной власти, территориальные общины в лице местных советов, следом идут Земельный банк, территориальные общины и физические лица — граждане Украины.Юридические лица не упомянуты вообще, права владеть землей они, согласно законопроекту, не имеют. Вроде бы правильно: ведь одно из основных опасений по поводу введения рынка земли — то, что ее могут скупить крупные международные агрохолдинги.

На самом же деле скупать земли холдингам невыгодно, они и на арендованной земле неплохо себя чувствуют. Зато создаются многочисленные юридические казусы. Например, как быть фермерам: в качестве физического лица фермер может быть собственником земли и учредителем фермерского хозяйства, но при этом его фермерское хозяйство землей, получается, не владеет. То есть фермер обязан заключать с самим собой договор аренды и передавать себе же землю в обработку? И платить самому себе арендную плату? Возможна еще и такая ситуация: если сельхозпредприятие не имеет земли, а ей владеют лишь его учредители, что им мешает от имени предприятия наделать долгов, а потом выйти из состава учредителей со своей землей — и взятки гладки?

Впрочем, не стоит думать, будто физическим лицам предлагается райская жизнь. К покупателям земли выдвигается ряд крайне трудновыполнимых требований. Они должны не менее трех лет проживать в местности, где продается земельный участок — в радиусе 20 км от местонахождения участка, заявить о желании заняться товарным сельскохозяйственным производством, иметь опыт ведения такого производства и получить разрешение на приобретение земельного участка в данной местности. Сюда же добавим неоправданно сложную процедуру получения такого разрешения. Хорошо, если в этой местности вообще кто-то продает землю. А если нет? Между прочим, и от продавца требуется оформить такое количество разных бумаг, что по сложности похоже также на получение разрешения.

Кроме того, если покупатель хочет не обрабатывать землю сам, а сдавать в аренду, то разрешения ему не дадут. А у того, кто хотел бы обрабатывать, скорее всего, не будет денег. Ведь купить землю мало, надо что-то оставить на технику, семена, удобрения... Ясно, что при таких ограничениях найти реальных покупателей, которые к тому же имеют деньги, среди физических лиц практически невозможно.

Если кто-то по новому закону и получит какие-то улучшения, то только созданный в 2012 году и с тех пор бесконечно реорганизовываемый Государственный земельный банк. По сути, только земельный банк имеет преимущественное право покупки земельного участка, остальные покупатели могут реализовать свое право лишь в том случае, если банк от него откажется. Словом, эксперты практически единодушно отмечают — при таких ограничениях единственным реальным покупателем земли может быть он, не принимать же всерьез право покупки земли сельсоветом!

Государственному земельному банку предлагается придать статус субъекта права государственной собственности на земли, переданные Кабинетом министров в его уставный капитал, а также приобретенные у граждан и юридических лиц. То есть, не успев создать рынок земли, мы уже изначально создаем реальную угрозу его монополизации. На этом, в частности, акцентируют внимание эксперты Института экономических исследований и политических консультаций.

Некоторые читатели скажут: вот и здорово, пусть вся земля будет у государства, создадим опять колхозы и заживем, как в светлом прошлом! Вынужден их разочаровать: во-первых, не может быть социализма в одной отдельной отрасли экономики, если в остальных — пусть убогий, но капитализм. И во-вторых, кто сказал, что земля действительно останется в собственности государства?

Эксперты называют Государственный земельный банк уникальной структурой. И действительно — в истории еще не бывало примеров, чтобы одно учреждение совмещало в себе функции управления земельными участками (около 10 млн. га) и льготное кредитование аграриев. В этой части законопроект противоречит ранее принятому закону о банках и банковской деятельности, но кто сейчас обращает внимание на такие мелочи?

Уже заметно, что законопроект закладывает потенциальный конфликт интересов в стенах одного учреждения: с одной стороны, банк обязан поддерживать собственников земли кредитами, а с другой — обязан заниматься консолидацией земельных массивов — то есть, накапливать возможно большие массивы у себя. В таком случае, будут ли его кредиты действительно льготными, или же наоборот, условия кредитования будут направлены на то, чтобы превратить аграриев в неисправимых должников и отобрать их землю?

Кроме того, законопроект делает практически невозможным для аграриев получение кредитов в других банках. Какие тут могут быть кредиты, если земля предприятию не принадлежит, и предложить в залог больше нечего? Если же собственник земли каким-то образом оформит кредит под залог земли на себя, то на каком юридическом основании он сможет передать эти деньги хозяйству?

И, главное, кто и что сможет сделать с залогом в виде земли в случае невозврата кредита? Банк или другой кредитор отобрать землю за долги не сможет, поскольку не имеет права владеть землей. Кроме, опять-таки, земельного банка. То есть в этой отрасли он оказывается монополистом, который может диктовать свои условия. Так практически сводится на нет один из главных аргументов сторонников рынка земли — облегчение доступа сельхозпроизводителей к банковским кредитам.

Эксперты Института экономических исследований и политических консультаций считают такие положения законопроекта в части Государственного земельного банка не просто правовой безграмотностью и недомыслием, а заранее обдуманным намерением с целью аккумулировать возможно большие объемы сельскохозяйственных земель в одной структуре. На достижение той же цели явно направлено положение ст. 10 законопроекта: земельные участки сельскохозяйственного назначения государственной и коммунальной собственности не могут отчуждаться ни в каких случаях, кроме передачи их в уставный фонд Государственного земельного банка.

И теперь главное: зачем это нужно. Тут есть, что называется, программа-минимум и программа-максимум.

Программа-минимум: сдавать накопленные в собственности банка земли в аренду с целью получения рентных платежей. Собственно, сами авторы законопроекта об этом говорят открыто, но обещают, что полученные таким образом средства будут использованы на кредитную поддержку сельхозпроизводителей. Нам же представляется иное — эти платежи от аренды земли станут доходом определенного, достаточно узкого круга лиц.

И о программе-максимум: уже известно достаточно случаев, когда предприятия государственной формы собственности меняли ее на никому не понятный статус «публичного акционерного общества» с последующим переходом в частные руки. Очевидно — такая форма собственности очень удобна для прикарманивания достояния государства. Что помешает точно таким же образом поступить с Государственным земельным банком? И что тогда останется от государства, кроме герба и флага?

Владимир Колюбакин фрАза